Восхождение на вершину Кызыл-Огын (6679 м)

Характеристика маршрута

• Район: Памир, Заалайский хребет

• Вершина: Кызыл-Огын (6679 м)

• Высота: 6679 м

• Перепад высот: 4600–6679 м

• Протяжённость маршрута: 2080 м

• Крутизна склонов: 5°–47°

• Время прохождения: 35,4 часа

Участники

• Руководитель: М.С. Левин

• Тренер: Г.К. Рожальская

Даты

• Выход на маршрут: Август 1975 года

Историческая справка

Сто с лишним лет назад, в 1871 году, через Кокандское ханство пробились в Алайскую долину молодые русские учёные, супруги Алексей Павлович и Ольга Александровна Федченко. Они стали первооткрывателями Заалайского хребта.

27-летний А.П. Федченко писал:

«Я давно мечтал стереть белое пятно на карте между Тянь-Шанем и Гималаями».

Прошло много лет, белых пятен стало меньше, но они всё ещё существуют. Памир необъятно велик, и даже в Заалайском хребте есть ущелья, где не ступала нога человека, и вершины, никому ещё не покорявшиеся.

В конце 1974 года старшие инструкторы челябинского альпинизма М.С. Левин и Г.К. Рожальская задумали провести в Заалайском хребте IV областные курсы высшего альпинистского мастерства.

Начав готовиться к ожидавшим нас через 8 месяцев вершинам, мы, кандидаты в сборную области, с большим волнением и благодарностью встретили составленную государственным тренером СССР по альпинизму Владимиром Николаевичем Шатаевым «Таблицу вершин СССР, превышающих 6000 метров».

В таблице значился пик 6624 м — высочайшая из непобеждённых памирских вершин.

Ледник Корженевского

Ледник Корженевского — один из значительнейших памирских ледников — был открыт в верховьях ущелья Джан-Айдар Заалайского хребта ещё до Великой Октябрьской социалистической революции.

Его обнаружил Николай Леопольдович Корженевский — молодой энтузиаст, ставший при Советской власти членом-корреспондентом Академии наук Узбекской ССР, заслуженным деятелем, доктором географических наук.

Ледник был назван в честь первооткрывателя.

Кызыл-Огын

К северу от пика ВМФ высится гигантский столообразный массив, чьи пять гребней расходятся почти правильной звездой: на восток, юго-восток, юго-запад, запад, северо-восток.

Это — Кызыл-Огын, его высота — 6679 метров.

К северу под ним, двумя тысячами метров ниже, лежит фирновая область питания ледника Корженевского.

Базовый лагерь

Основной базовый лагерь был организован на высоте 4200 метров, на зелёной поляне с тремя озёрами. Посередине поляны — огромный камень с надписью:

«ПРИЮТ НАГЕЛА, 1951 ГОД».

Подход к базовому лагерю

Из города Ош автомашиной по Памирскому тракту через Сары-Таш до бывшей заставы Бордоба (Бордёбё).

На 224 километре Памирского тракта просёлочная дорога уходит вправо между домами дорожных рабочих и приводит к бурной реке Ката-Арык.

Обогнув справа треугольную скалу-«мыс», дорога прижимается к травянистым склонам нижней террасы отрогов пика ТОДО.

В хорошую погоду впереди справа виден в необычном ракурсе пик В.И. Ленина.

Восхождения

Из промежуточного лагеря «3500» можно совершить следующие восхождения:

• Пик ТОДО:

• По северному гребню (1-Б)

• По западному гребню (1-Б)

• Пик Незаметный:

• Траверс с пиком Грот (3-А)

• Пик Грот:

• По западному гребню (2-А)

• Пик Ташкент:

• По восточному гребню (2-А)

• По северо-западному гребню (3-Б)

• Пик Назарова:

• По восточному склону (неклассифицировано)

К тому же с юга, с ледника Ат-Джайляу, до вершины пика Ташкент по осыпи не более 40 минут — т.е. это не маршрут 3-Б к/тр.

Очевидно, что даже прилегающий к промежуточному лагерю 3500 район освоен не до конца.

Освоение его начали армейские альпинисты, руководимые В.И. Рацеком. В 1951 году группа П. Карпова совершает первовосхождение на пик Ташкент, траверсирует гребень ТОДО-Грот.

Тогда же группа В. Ноэдрюхина совершает первовосхождение по восточному склону на пик профессора Назарова и траверсирует 6 вершин Джанайдартакайской Пилы. Затем эта же группа совершает не рядовое по тем годам первовосхождение на пик Корженевского через пик ВМФ, оцениваемое ныне 4-Б к/тр.

В 1956 году армейцы увеличивают счёт первовосхождениям:

• группа Г. Солдатова поднимается на Спартакиаду по южному гребню,

• группа В. Новдрюхина оставляет записки на вершинах Ледяной Мыс и Обручева.

В том же году ученики В.И. Рацека добиваются значительного успеха: группа В. Эльчибекова в составе 13 альпинистов совершает 6 августа первовосхождение на Кызыл-Огын по северо-северо-восточному гребню и получает III место во Всесоюзных соревнованиях по альпинизму. Интересно, что уже через две недели, 21 августа, восемь "кызыл-огынцев" под руководством Г. Овчарова успешно траверсируют пик Ленина!

В 1957 году инструктора альпинизма ДСО "Шахтёр", руководимые П.С. Заком, траверсируют гребень "Гор Корженевского" от пика ВМФ до пика Симановича. Этот маршрут 5-А к/тр. актуален и сегодня.

В 1960 году грузинские альпинисты прокладывают путь на Кызыл-Огын с юга. С этого же года поднимаются на пики 6218 (Советской Латвии) и 6211 (Советской Эстонии) прибалтийские спортсмены.

В 1961 году в долине Джан-Айдара работала экспедиция Центрального совета ДСО "Буревестник" под руководством А. Чернобровкина — известно, что ею был повторён маршрут В. Эльчибекова на Кызыл-Огын.

Кроме того, одна из групп наших курсантов обнаружила на пика ВМФ полуистлевшую записку на двойном тетрадном листе.

На одной половине листа сохранилась только энергичная подпись: "И. Богачёв" и дата (неясно какое июля 1961 года); зато на другой, лучше сохранившейся половине, 8. Каштанова, первая из женщин, взошедшая на пик ВМФ, шлёт всем последующим восходителям свой сердечный привет — и стихи, которые нам понравились.

В 1963 году в районе появляется экспедиция Ошского облсовета Союза спортивных обществ и организаций, посвящённая 100-летию добровольного вхождения Киргизии в состав России, и несколькими группами повторяет маршруты на пики Ташкент, Спартакиады, Корженевского. Группа А. Еропунова повторяет траверс ВМФ-Симановича, а группа Г. Ахсанова совершает первопрохождение на пик Корженевского по северному гребню V к/тр. (неклассифицированное).

9 августа 1963 года группа ошских альпинистов под руководством В.Ф. Литвинова с двумя ночёвками повторяет маршрут В. Эльчибекова на Кызыл-Огын. В вершинном туре есть банка из-под копчёной икры, забитая льдом — но нет записки.

На следующий день, 10 августа, на вершину Кызыл-Огына поднялась шедшая с суточным разрывом вторая группа альпинистов, руководимая В.Я. Фрейфельдом. В составе этой группы на вершине первой из женщин побывала Эльвира Насонова, будущий "Снежный Барс".

В июле 1964 года непогода сорвала большую часть планов экспедиции Ташкентского рессовета СДСО "Буревестник", после чего в районе очень долгое время — до 22 июля 1975 года — появлялись только немногочисленные горно-туристские группы.

- Х - Х - Х -

Выше нами упомянуты почти все пройденные в этом огромном районе маршруты — кроме маршрутов на пик Назарова с перевала ВМФ и на пик Спартакиады по восточному гребню, поскольку мы не располагаем сведениями о первопроходителях двух этих маршрутов III категории трудности.

• В сборнике "Побеждённые вершины 1965-1967 гг." ошибочно отмечена (стр. 291) как группа первовосходителей.

• Снятые нами записки групп В. Литвинова и В. Фрейфельда прилагаются к 1-му экземпляру настоящего отчёта.

• Неточность в "Классификационной таблице горных вершин СССР": должно быть "...с перевала ВМФ", а не с "...перевала Корженевского". Перевал Корженевского — сильно выраженное понижение в северо-восточном гребне пика Корженевского, через которое возможен переход с ледника Назарова на ледник Ат-Джайляу.

• На наш взгляд, оба эти маршрута должны быть понижены на пол-категории.

Считая такую освоенность совершенно недостаточной, руководство Челябинских областных курсов высшего альпинистского мастерства — и в особенности начальник спасотряда, заслуженный тренер РСФСР А.Г. Рябухин — поставило перед курсантами задачу: повторять ранее проходившиеся маршруты, но и прокладывать свои собственные.

27 июля 1975 года две группы курсантов, объединившись под руководством "Снежного Барса" Фрезеровщика П. Грейлиха, совершают всемером первовосхождение на безымянную вершину "5200" — будущий "пик Танкоград".

В оставшиеся две недели группы курсантов повторили этот маршрут и проложили новые пути на вершину пика Танкоград: по кулуару восточной стены и по юго-восточному ребру, а также прошли траверс Спартакиада-Танкоград.

По двум маршрутам была покорена красавица Спартакиада.

На непосещавшейся северной вершине пика Назарова была оставлена юбилейная записка "Челябинцы — XXX-летию Победы над фашизмом". Главная вершина пика Назарова была достигнута по новому пути: через левую часть западной стены.

Наконец, на высшую точку района — главную вершину Кызыл-Огына (6679 м) — по северо-северо-восточному гребню поднялась 19 августа 1975 года группа А. Иващенко — пятая группа за девятнадцать лет.

А 11 августа группа С. Соколова завершила первопрохождение на Кызыл-Огын по маршруту, рекомендованному начальником курсов М.С. Левиным (ему самому участвовать не позволило обострение язвы). Маршрут С. Соколова — ледово-снежный, по северной стене восточного гребня Кызыл-Огына и далее с перемычки на вершину по восточному гребню.

- Х - Х - Х -

Но прежде, чем эти две группы вышли на Кызыл-Огын, наша команда прошла восточную стену Кызыл-Огына, заявленную на Чемпионат СССР по альпинизму в классе высотно-технических восхождений.

Началось восхождение 6 августа, 10 августа закончилось.

Гора оказалась достойным соперником. Против ожиданий, все эти дни она вела себя корректно.

До нас никто эту стену не проходил, и попыток — по всему протяжению стены — не предпринимал.

Первоначально мы, конечно же, предполагали заявить на Чемпионат СССР первовосхождение на пик "6624" — как-никак, а высочайшая из непобеждённых вершин Памира!

Мы нашли её без труда на картосхеме в первом издании книги Е.А. Белецкого "Пик Ленина" — вот он, пик "6624", а вот к западу от него и Кызыл-Огын... только где же у Кызыл-Огына пять гребней? Где тот самый, по которому поднялись первовосходители — северо-северо-восточный?

НЕТ, ТУТ ЧТО-ТО НЕ ТАК.

Вот ещё картосхема — в книге В.И. Рацека "Пик Ленина".

Здесь пика "6624" вообще нет — на его месте показана главная вершина Кызыл-Огына, как точка скрещения гребней.

На кадрах аэрофотосъёмки, любезно подаренных нам В.И. Рацеком, все 5 гребней "на месте" — и видно, что главная вершина смещена на юго-запад от точки скрещения гребней.

Видно также, что между главной вершиной и пиком ВМФ никаких значительных вершин нет.

Значит, нет и пика "6624"?

Если смотреть из Бордёбё, главная вершина Кызыл-Огына не видна. Не зная этого, наблюдатель может легко обмануться и принять за высшую точку массива начало гребня, отходящего от вершинного плато на юго-восток.

Может быть, отметку этой-то точки топографы из Алайской долины и определили как 6624 метра?

Но этот "пик 6624" рассматривать как самостоятельную вершину нельзя — это не более чем второстепенная, вспомогательная вершина Кызыл-Огына, слабо возвышающаяся над плато и наверняка уже посещавшаяся.

Значит, стать первовосходителями на пик "6624" нам никак не удастся.

А ЖАЛЬ!

После долгих консультаций мы решили пробовать свои силы на восточной стене Кызыл-Огына.

Восточная стена Кызыл-Огына образована гигантским сбросом.

Начавшись под перемычкой пик ВМФ-Кызыл-Огын, сброс проходит под скрещением гребней и поворачивает вместе с северо-северо-восточным гребнем. Таким образом, сброс имеет значительное протяжение.

Район скрещения восточного и северо-северо-восточного гребня — наиболее высокая часть восточной стены.

Покровный ледник, стекающий с вершинного плато Кывыл-Огына, здесь возрождается. Выше возрождённого ледника — предельно опасная скальная «лапа», правее которой стена пересечена несколькими рёбрами. Только одно из этих рёбер, средней крутизной около 60°, не подвержено ледовым обвалам.

Висячие ледники лежат с обеих сторон над этим ребром и соответственно глубокими желобами разрезаны крутые ледовые кулуары слева и справа. Между ними — острова стены, которой это ребро обрывается к леднику Заблуждения.

Скалы стены различны по структуре и происхождению:

• Нижняя часть сложена слоистыми сланцами и метаморфизованными известняками, исключительно ломкими;

• Выше идут пояса тёмно-розовых известняков типа крымского Красного Камня, огромные блоки.

На стене много натёчного льда. Рядом с островами стены — крутые желоба.

1000-метровый путь от ледника до гребня непрост — по-своему красив.

Теперь несколько слов о нашей команде:

Несколько лет сборная команда области не участвовала в чемпионатах СССР по альпинизму. Причин этому много; главная — в том, что боялись выступать без А.Г. Рябухина, постоянного капитана и тренера сборной команды области.

Мы отважились — не имея почти никакого соревновательного опыта, воспитанные в трёх разных по стилю коллективах, тяготеющие к различным классам восхождений.

Но мы были сходны в прошлые годы — и с удовольствием готовились физически, очень много бегали на лыжах, а потом и кроссы, охотно соревновались и охотно повышали нагрузки.

Нашу форму контролировал кандидат медицинских наук, главный «альпинистский доктор» области Г.Р. Рунг — мы верили ему.

24 июля большая разведгруппа провела первый рекогносцировочный выход в верховья ледника Корженевского; покинув её, Г. Бердюгин и А. Вахменин свернули на впадавший с севера ледник.

Как и ожидалось, это оказался ледник Заблуждения — свернув направо, за перекрывающее видимость ребро безымянной вершины «5200», двойка увидела восточную стену Кывыл-Огына в том же ракурсе, что и на имевшейся фотографии 1963 года.

На обратном пути был особо тщательно просмотрен и промаркирован оптимальный, на случай непогоды и плохой видимости, вариант подхода к верховьям ледника Заблуждения.

26 июля, накануне выхода на тренировочное восхождение, всем составом с разных точек вели с 13 до 19 часов наблюдение за стеной. Погода позволила достаточно полно изучить рельеф стены (использовались подзорная труба десятикратного и два бинокля шестикратного увеличения).

К 18 часам команда собралась на гладкой площадке под южными склонами упомянутого ребра безымянной вершины. Обменявшись мнениями по выбору пути и тактике его прохождения, особенностям стены и др., мы оговорили с присутствовавшим начальником курсов, почётным мастером спорта, заслуженным тренером РСФСР А.Г. Рябухиным целесообразность тренировочного восхождения именно на эту безымянную вершину — прекрасный наблюдательный пункт. А.Г. Рябухин дал нам очень ценные советы.

27 июля со снежного купола безымянной вершины, названной нами «пик Танкоград», очень хорошо просматривается профиль стены и выступы северо-северо-восточного гребня Кывыл-Огына.

Окончательно определяются места возможных бивуаков на стене — однако выяснить их пригодность можно только после многочасового наблюдения за стеной и хронометража её жизни.

Закончен цикл тренировочных восхождений. 5 августа с 6 часов утра всем составом контролируем поведение стены с бивуака на гладкой площадке под пиком Танкоград. К 12 часам приходим к выводу, что ниже основания скального «треугольника» безопасных мест для бивуака нет.

Заснеженность стены определяет сравнительно редкие и малые по объёму камнепады, а вот ледовые обвалы с верхних висячих ледников непредсказуемы. Однако удаётся заметить, что весь сыпающийся сверху материал летит по левому, основному жёлобу — а не по старому трёдскому вдоль островов.

Безопасность восхождения обеспечивалась целым рядом факторов.

Всесторонне разведав стену и маршрут в целом, команда уверилась в возможности безопасно организовать прохождение всего маршрута, особенно его сомнительных по аварийности мест.

Выступающее в верхней части стены ребро, соединяющее северо-северо-восточный гребень с верхом скального «треугольника», является надёжным «ледорезом» на пути ледовых обвалов.

Круглогодичная тренировка, участие в самых различных соревнованиях (так, П. Грейлих и Г. Сидоров имеют 1-е спортивные разряды по хоккею, Г. Бердюгин играет в футбол и имеет 1-й разряд по лыжам, А. Вахменин увлекается спортивным ориентированием) — и большая нагрузка во время разведывательных выходов и занятий по программе 5-го этапа обучения позволили команде на тренировочных восхождениях в темпе и без технических погрешностей проходить наиболее сложные участки.

Уверенность в себе подкреплялась уверенностью в товарищах — все участники заявленного восхождения были психологически готовы к встрече с большими трудностями на восхождении.

Команда была обеспечена радиостанцией «Виталка» с новым питанием и реактивными ракетами. Кроме группы наблюдения, в районе постоянно находились группы курсантов.

Так, группа С. Соколова вышла на свой маршрут по склонам перемычки между пиком ВМ® и Кызыл-Огыном только в тот день, когда мы начали спуск по северо-северо-восточному гребню. В составе этой группы был начальник спасотряда курсов А.Г. Рябухин.

Спускаясь по северо-северо-восточному гребню, мы встретили поднимавшуюся по нему группу А. Иващенко. Таким образом, при прохождении нами маршрута внизу находился мобильный, соответствующий по квалификации спасотряд и врач Г.Н. Бажуков.

Однако радиосвязь по вечерам нарушалась помехами, и только наши ракеты — точнее, их отсветы в густых облаках — поддерживали связь.

Характеризуя условия восхождений в районе ледника Корженевского, сразу же отметим, что, на наш взгляд, здесь вполне стоило бы разместить филиал альпинистского лагеря «Высотник» — подобный тому, что сейчас «купается в пыли» под ледником Географического Общества.

Спортивные возможности этого района даже трудно полностью определить. Здесь не только прекрасная школа для молодых высотников, но и великолепные перспективы скальных и комбинированных первопрохождений; здесь, наконец, можно пройти не один многодневный траверс.

Однако в момент, когда в районе работали Челябинские курсы высшего альпинистского мастерства, восхождения осложнялись следующими факторами:

1. В конце июля — начале августа река Джан-Айдар очень многоводна. Характер её берегов постоянно меняется, иногда по нескольку раз в течение дня.

2. Во второй половине дня через северные боковые притоки переправляешься с трудом.

3. Заснеженность ледников и склонов очень велика (по сравнению с ледником Ленина, например — один из курсантов, С. Соколов, принимавший участие в июльских спасательных работах на пике Ленина, подтверждает это мнение).

4. Несколько раз погода в районе менялась «скачком». Эти внезапные, очень резкие ухудшения погоды следует не упускать из виду при составлении тактических планов восхождений.

5. Отметим также очень сильные ветра, порядком нам досаждавшие как в базовом лагере, так и на маршрутах. Возможно, мы заблуждаемся, но сверху нам казалось, что на ближайшем нашем соседе — пике Ленина — значительно тише и спокойней.

6. УКВ-радиосвязь в районе трудноосуществима, поскольку нет прямой видимости в боковые ущелья.

7. В то же время при разработке кода ракетной связи сталкиваешься с тем, что группы, ночующие наверху, в районе 5600–6000 метров, не видят ответных ракет, которые недостаточно высоко взлетают.

В процессе подготовки к выходу на заявленный маршрут участниками команды были совершены следующие восхождения:

1. 27 июля:

   • Пик Танкоград по правому ребру восточной стены (первовосхождение) — 5А к/тр.

   • Участники: Г. Бердюгин, А. Вахменин, П. Грейлих (руководитель).

   • Всего 7 человек.

2. 31 июля:

   • Пик Танкоград по юго-восточному ребру (первопрохождение) — 5А к/тр.

   • Участники: Г. Бердюгин, А. Вахменин, П. Грейлих.

   • Всего 6 человек.

3. 4 августа:

   • Пик Назарова по левой части западной стены (первопрохождение) — 5Б к/тр.

   • Участники: Г. Бердюгин, А. Вахменин, Г. Сидоров.

   • Всего 4 человек.

В предыдущие сезоны имели сходенность А. Вахменин, П. Грейлих и Г. Сидоров, прошедшие в одной группе маршрут 5А к/тр. на пик Советской Конституции (1973 г.) и др.

Установив при разведывательных выходах, что прохождение нижней трети стены желательно при отсутствии солнца, команда разрабатывала тактический план, исходя из нижеследующего:

• Почувствовав, что все члены команды обрели необходимую форму, сразу же выходить на маршрут, не устраивая никакого "дома отдыха".

• Если день выхода придётся на хорошую погоду, ночевать как можно ближе к стене и выходить на неё как можно раньше; если погода будет не идеальной — холодно, ветрено, облачно — всё равно выходить, поскольку такие условия снижают потенциальную опасность прохождения нижней трети. Закалённость всех членов команды, их привычка к холоду сомнений не вызывала.

• Организовать работу в первый день так, чтобы больше одной ночёвки на стене не делать.

От предварительной заброски бензина и продуктов на отметку "5700" северо-северо-восточного гребня Кызыл-Огына команда отказалась как от нецелесообразной и не играющей решающей роли для успеха восхождения. При достижении участниками команды обычной для них в горах высокой формы особенно большого выигрыша темпа такая заброска не давала. А вот при уничтожении её ветром риск возрастал.

Предварительная обработка в предшествовавший выходу на стену день также не планировалась: с точки зрения команды, перила не ускоряли темп набора высоты в нижней части стены. Не стоило рисковать, выбивая следы днём под угрозой удара камнем или обломком льда, если тот участок из-за его возможной опасности был намечен к быстрому прохождению сходу в начале суток.

Предварительной обработки предстоявших участков в конце первого дня и в конце второго дня не производилось. Команда была к этому готова, но обработки просто не потребовалось.

Было решено для обеспечения высокой скорости продвижения в течение всего первого, "стенного" дня облегчить рюкзак Г. Бердюгина — наиболее универсального альпиниста команды, её капитана — чтобы он мог оперативнее решать неожиданные задачи, проводить дополнительные отходы, параллельный поиск, эффективнее работал впереди.

Работа впереди была расписана по верёвкам — и если не всё получилось, как хотели, то из-за того, что при расчёте ориентировались на большее количество верёвок. Стена оказалась короче.

В остальном придерживались намеченного распределения ролей, недогружая одного Г. Сидорова работой впереди: он должен был по мере набора высоты вести дневник первопрохождения.

При разработке плана старались до минимума свести количество перил, связки должны работать последовательно и одновременно, передавая вперёд крючья по мере необходимости. Однако на деле перил получилось больше: на участке Х (второй день) они не планировались. Просто по ходу было признано более грамотным навесить их по борту кулуара, пока группа готовится к выходу, и тем самым сэкономить время и повысить утренний темп.

Как и на предыдущих своих восхождениях, группа применила на комбинированном маршруте верёвки разной длины: 40 м и 60 м, что себя полностью оправдало. В первый день, согласно плана, все четверо шли в ботинках на кошках, валенки (А. Вахменин — шекльтоны) несли в рюкзаках. На следующий день переобулись в сухие валенки и, выйдя на северо-северо-восточный гребень Кызыл-Огына, оставили ботинки там вместе с уже ненужными крючьями и пр. — всего 13 кг.

На предыдущих своих высотных восхождениях не только П. Грейлих и Г. Сидоров, "снежные барсы", отличались постоянной высокой работоспособностью, но и Г. Бердюгин (пик Ленина и 2 шеститысячника) и А. Вахменин (4 шеститысячника) зарекомендовали себя как постоянно нацеленные на работу альпинисты. Поэтому было решено ограничиться тремя акклиматизационно-тренировочными восхождениями и четвёртого, на шеститысячник, не устраивать. Это решение себя оправдало: команда, борясь в первый день не только со стеной, но и с непогодой, чувствовала себя свежей, готовой к работе с запасом сил.

Это соответствовало и данным медконтроля, осуществлявшегося врачами курсов т.т. Поповой Т.В. и Бажуковым Г.Н.

Как же и что изменилось по сравнению с намеченными планами?

Маршрут был выдержан строго так, как намечался, — линия движения только в одном месте при планировании раздваивалась (обход скального "треугольника" возможен и слева, и справа), до и после этого была однозначна. Именно так команда и прошла, избрав обход "треугольника" слева: более трудный физически и технически для идущего первым, однако позволяющий остальным преодолеть его сравнительно быстро, что и требовалось.

До самой линии ребра над "треугольником" группа в первый день не вышла. Остановились, не дойдя около 80 метров — думали же, что осталось раза в два больше, и не стали рисковать, благо склон кулуара, где остановились, был детально профотрену признан за пригодный для организации бивуака. Действительно, с точки зрения безопасности этот склон выдержал ночью очень придирчивый экзамен, устроенный ему землетрясением. Вырубленная после долгой работы площадка во льду, нетолстым слоем покрывавшем скалы, не была очень большой, но позволила лечь всем.

Вполне возможно, что площадка, на которую снизу ориентировались, как на первую из пригодных (площадка сразу под скальным "треугольником"), позволила бы переночевать с большим комфортом. Тактический план команды предусматривал этот бивуак, но — только в условиях крайне тяжёлых, совершенно не позволяющих двигаться дальше. В 15 часов первого, "стенного" дня хорошей погоды не было, но и бурь, ураганов и гроз тоже не наблюдалось, — команда двинулась дальше, на один из самых сложных участков, будучи уверена в себе и правильности своих действий в данном случае.

Изменилось количество ночёвок против планировавшегося: получилось на одну меньше. Это произошло потому, что рабочий настрой первого дня сохранился — и, попав на северо-северо-восточном гребне в очень сильный ветер и метель, команда не стала покорно останавливаться на бивуак, а нашла в себе силы двигаться до 6200 м, к удобной мульде, о которой мы были наслышаны от восходителя 1963 года тов. Балинского. Эта высокая ночёвка позволила нам не только великолепно отдохнуть, но и встретила нас вовремя на обратном пути после изматывающего перехода по полям вершинного плато Кызыл-Огына за записками и обратно.

И последнее: мы вышли вчетвером, хотя заявляли шесть человек. Практически на момент выхода нас и осталось лишь четверо (мастер спорта В.А. Надеин уехал в заграничную служебную командировку и в районе вообще не появлялся; а наш тренер, М.С. Левин, напрасно пытался уговорить врачей — с обострением язвы они нашего шефа не отпускали). Но даже если бы нас собралось 8 кандидатов на выход, идти следовало только вчетвером — это продиктовано уже упоминавшимися особенностями маршрута. К тому же по восхождениям групп курсантов на пик Корженевского мы представляли, что на высотах 5600–6000 метров снег большей частью плотен, а в наиболее рыхлых зонах он не глубже 30 см — так что мы и вчетвером справимся с прокладкой пути, не обессилев.

Никакого нового в принципе снаряжения мы на этом маршруте не применяли. Крючья скальные и клинья из титана, трубчатые двухзаходные ледовые крючья, ледовые штопора — всем этим мы пользуемся давно.

Были нами привезены и самодельные дюралевые снежные крючья — но по снежным условиям маршрута, общим для всего района, мы после тренировочных восхождений решили эти крючья на Кызыл-Огын не носить, как и ненужные.

У нас и так получались довольно весомые рюкзаки. Из базового лагеря мы подняли под стену специально излишек продуктов, а когда вечером накануне выхода съели его, то у нас получилось 4 рюкзака общим весом 56 кг! А поскольку каждый взял себе часть груза Г. Бердюгина, то у троих в рюкзаках было около 20 кг на каждого.

Двадцать килограммов в рюкзаке — это почти тот предельный вес, с которым мы способны максимально быстро пройти на передних зубьях 40 метров безостановочно — и после этого успеть восстановиться до нормы. Двадцать кг — это нас устраивало, так как надлежащий высокий темп, в случае чего, обеспечивался.

6 августа 1975

В 14 часов, никем не провожаемые, выходим из базового лагеря "4200" — по известному пути до площадки под южными склонами пика Танкоград.

Сегодня очень жаркий день. Снег, покрывавший морену, растаял. Привлечённые красивыми камешками, мы часто останавливаемся — и складываем из них туры, которые заберём на обратном пути (на радость подшефным школам).

Вот и гладкая площадка, с которой мы вели наблюдение за стеной и хронометраж её жизни.

Стена васнежена, как и несколько дней назад, — убедившись в этом, оставляем в туре на площадке бинокль для наших наблюдателей. Наблюдатели подойдут сюда завтра утром, им от базового лагеря чуть больше часа ходьбы.

А мы уходим ночевать дальше — под нашу стену. На небольшой морене под ней дружно изготавливаем почти идеальную площадку.

18 часов. На термометре, который А. Вахменин много лет таскает с собой как талисман, +13°; облачность с запада переползает через северо-северо-восточный гребень. Плотно наедаемся — с завтрашнего дня начнётся «режим экономии» (по 750 граммов в день).

К 20 часам уже спим — подъём назначен на 3.00.

7 августа 1975. Но мы просыпаемся раньше: после полуночи задул ветер, по палатке бьёт крупа. В назначенное время все четверо убеждаемся: видимость 10 метров, не более; луч фонаря тонет в тумане. Ни вчера, ни сегодня ничто не предвещало длительной непогоды. Мы понимаем, что этот фронт — ненадолго, тем не менее не рискуем выходить на стену сию минуту при такой плохой видимости — и спокойно ждём.

С рассветом порывы ветра снизу становятся сильней. К 7 часам туман поднимается.

7:30. Мы выходим на маршрут — верхняя часть стены покрыта тёмным туманом, нижняя — основательно припудрена. +1°, в спины зарядами бьёт крупа.

Чтоб не намочить прежде времени валенки, идём в ботинках. Все надели кошки — как оказалось, до позднего вечера. Рюкзаки хоть и проверены на «лишнее», всё же тяжеловаты.

Вот участок снежно-ледового склона, чистый от камней и следов их падения. По плотному снегу, выбирая места, где снежный покров потолще, гуськом поднимаемся к бергшрунду: связки Г. Бердюгин — А. Вахменин, П. Грейлих — Г. Сидоров. Вот и заранее разведанное сужение бергшрунда справа от главного жёлоба. Сейчас жёлоб ещё молчит.

Аккуратно поднимается по очень крутому плотному снегу Г. Бердюгин, вырубая ступеньки и захваты. Под зубья его левой кошки П. Грейлих забивает горизонтально свой айсбайль — с этой надёжной опоры Г. Бердюгин вскоре исчезает за верхним перегибом бергшрунда.

Снег наверху более рыхлый. Тщательно уплотнив снег, Г. Бердюгин ногой загоняет ледоруб по головку — и вот вторая связка, поднявшись по его верёвке, уходит вперёд-влево по ледовому склону и выбирается со льда на разрушенные скалы.

Скалы некруты, отвесных стенок нет, но эти сланцы и выветренные известняки исключительно ломки. Даже крупные выступы не всегда надёжны, что объясняется слоистой структурой всего участка. Зигзагами лезем на укороченных верёвках вдоль заледенелого ручейка, отыскивая глазами главный сегодняшний ориентир: верхний скальный «треугольник».

От бергшрунда до него примерно 500 метров по высоте — и только там на полках найдётся первое безопасное место для вынужденного непогодой бивуака. Но пока погода не настолько плоха, будем двигаться вверх — может, успеем даже выйти на ребро выше «треугольника»?

Не доходя до окончания разрушенных слоистых скал, садимся на удобной площадке — кто плёнку перемотал, кто просто так полежал… впрочем, долго не полежишь — холодно, пуржит. И скальный верхний «треугольник» почти не различим.

10:20. Оставив, наконец, позади разрушенные серые скалы, трогаем рукавицами тёмно-розовый монолит (как на «Красном Камне» в Крыму). Этот скальный остров вот уже 10 дней фигурирует в наших разговорах как «Зуб Р. 1»: П. Грейлих по крутому ледовому кулуару обходит его слева, не отходя далеко от скал и усиленно работая айсбайлем. Остальные вынуждены стоять, пряча лица. Наконец, П. Грейлих исчезает за «Зубом» — там нечто вроде скального каньона с удобной площадкой, чтоб собраться вместе в затишке и переброситься парой слов.

Путь из «каньона» один — траверс по льду влево и дальнейший обход крутых скал очередного скального острова («Зуба № 2») по очень крутому ледовому жёлобу.

Очень холодно. Стена хоть и восточная, но пока в жёлобе тихо. Внезапно прорывается где-то рядом солнце, вспыхивает волнообразными потёками чистый лёд жёлоба. Где-то за углом, в верхней части жёлоба, слышны удары молотка, сыплются осколки льда.

«Верёвка вся!» — это Г. Бердюгин вышел по жёлобу на 60 метров и прижался вправо — под стенку последнего острова («Зуба № 3»):

Площадка там для одного человека, поэтому вторая связка останавливается в двух метрах ниже, организовывает страховку через забитый Г. Бердюгиным верхний крюк — и вперёд уходит П. Грейлих на 40-метровой верёвке.

Её как раз хватило, чтоб пройти вверх-вправо по крутым разрушенным скалам. Уже третий час дня — П. Грейлих вплотную подошёл под основание скального «треугольника», остановился на вполне достаточной для полулежачего бивуака площадке и, действуя с дальним расчётом, забивает длинный 30-сантиметровый крюк, потом блокирует его с петлёй на выступе — и начинает принимать Г. Сидорова.

Сразу за Г. Сидоровым поднимается первый из второй связки, а Г. Бердюгин приходит последним и моментально разрушает планы П. Грейлиха: ночевать рано, да и не видит наш капитан достаточно комфорта под этими блоками.

А. Вахменин уходит вверх-влево по полке — обход «треугольника» справа сейчас проблематичен (можно не успеть до темноты).

На его страховке Г. Бердюгин с облегчённым рюкзаком поднимается к нему и уходит дальше, с первых же шагов начиная бить крюк за крюком. Полка двойного уклона, здесь соседствуют непрочный фирн и натёчный лёд. Скалы, что справа, откидывают.

Г. Бердюгину едва хватает верёвки — но вот он, наконец, кричит: «Закреплена!» За это долгое время мы основательно замёрзли — вот уже несколько часов, как резко похолодало и ветер усилился… Г. Бердюгину где-то в середине полки тоже досталось: ударило сильнейшим порывом ветра со снегом снизу под пуховку, как под парус, — стоял, держась за только что ввинченный крюк, это и спасло от срыва.

Мы долго проходили эту полку, особенно трудно было выбивавшему крючья П. Грейлиху.

18 часов. Сильно метёт, но потеплело: -4°. Видимость отвратительная.

По ту сторону «треугольника» — дикое нагромождение кубических скал. Г. Бердюгин обходит их слева по очень трудному ледовому жёлобу, простреливаемому справа — пока мелочью, но…

Этот замёрзший водопад очень крут; Г. Бердюгин рубит захваты для рук и лезет, как скалолаз по красноярской «катушке».

Он принимает А. Вахменина, и вдвоём они начинают поиск безопасного места для нашего стенного бивуака. Пока они придирчиво исследуют борт кулуара, вторая связка навесила перила и начала вытаскивать рюкзаки.

Г. Бердюгин и А. Вахменин сами спускаются за своими рюкзаками, а их товарищи доделывают уже обозначившуюся ледовую площадку под выступающим из ребра монолитным скальным выходом.

Палатка будет надёжно укрыта под его нависанием.

У каждого в нашей команде — богатейший опыт организации бивуаков. Именно потому, наверное, площадка под палаткой вся в буграх. Зато и палатка, и всё, что только можно пристраховать, — и мы в том числе, — всё привязано к двум нашим верёвкам чуть ли не по нескольку раз: уже стемнело.

Незаметно стих ветер, крупа не сыплет. Слышимость на радиосвязи была плохой, и мы разрешаем П. Грейлиху, нашему «связисту», дать ракету. В 21:00 он стреляет ею, целясь в пик ВМФ. Она тонет в тучах, осветив их изнутри.

8 августа 1975

Общий подъём в 5:10.

-8°, безоблачно и сравнительно тихо.

Мы долго распутываем верёвки, но в 6:30 А. Вахменин, не собирая рюкзака, уходит по борту кулуара вверх, к ребру. 60 метров ему не хватает, мы надвязываем верёвку. Закрепив её на гребне, А. Вахменин спускается.

7:30. Позавтракавший первым П. Грейлих «с радиостанцией наперевес» отправляется на гребень по перилам и связывается с наблюдателями: они очень беспокоятся за нас, ведь ночью было землетрясение!

Действительно, среди ночи мы все проснулись от грохота камней где-то не очень далеко… чувствовалось что-то странное, но мы быстро заснули снова (в день-то намёрзлись-напахались…)

8:30. Мы все на ребре. Солнечно, ветер средней силы. Все, кроме Вахменина, в валенках с кошками — а он свои шекльтоны оует после того, как пролезет скальную стену с расщелиной, последнюю трудную стену, отделяющую нас от ледово-снежных взлётов — пути на северо-северо-восточный гребень.

По некрутому гребешку ребра подходим к стене. Расщелина забита льдом. Г. Бердюгин поднимается по ней, вбивает несколько крючьев, вешает рюкзак и достаёт фотоаппарат; потом принимает А. Вахменина — и выпускает его до конца стены. Пока они разворачиваются, вторая двойка выкладывает под стеной контрольный тур. Видна группа, идущая на Спартакиаду — они кричат нам что-то приветственное, отвечаем в два голоса.

Теплеет.

П. Грейлих быстро проходит перила, пробивает траншею в сыпучем снегу и штурмует очень трудный ледовый сброс.

«Это была славная охота!» — шутливо кричит он сверху. По его перилам поднимается вторая связка и уходит вперёд, увязая в глубоком снегу.

Теперь нам больше двух часов сменять друг друга в прокладке пути к гребневой линии северо-северо-восточного гребня. То под ногами снег глубокий и рыхлый, то внезапно голубой лёд, потом обледенелый фирн — и снова проваливаешься выше колена.

Небо всё в облаках. По мере приближения к гребню ветер крепчает, и в 14 часов встречает нас на гребне жесточайшей трёпкой. Прячемся за надув и около получаса отдыхаем: согрели воду, заправили её смородиновой пастой, «поддразнили» П. Грейлиха — единственного среди нас курящего — напоминанием о решительно выкинутых им сигаретах.

Далее согреваемся на классифицированном маршруте 5-А категории трудности (следует заметить, что нам предстоит наиболее высоко поднятая его часть). Идётся трудно — очень сильный ветер, пурга. Со стороны эти «флаги» выглядят красиво, а вот «изнутри»… Тем не менее мы уже намного выше пика ВМФ.

Широкие взлёты гребня подводят к ледовому куполу — купол весь «рябой» от лунок (ветер поработал!), перед куполом довольно неприятная трещина. Г. Сидоров проходит этот участок первым очень элегантно — ещё бы, у него в активе траверс массива пика Победы (вот уж где дует!). За куполом — всё того же характера широченный снежный гребень, иногда — ледовые разрывы.

К ветру невозможно приспособиться — хлещет с разных сторон. Запад весь затянут чёрным, над нами облачность во много ярусов.

Но вот мы над местом, где к массиву Кызыл-Огына примыкает 50°-ная ледовая, вся в трещинах стена восточного гребня, идущего от пика ВМФ. Отсюда видно, что вскоре наш гребень состыкуется и с западным гребнем — и тогда начнётся огромное вершинное плато.

Ещё можно успеть, но мы не выходим на плато — нам понравилась небольшая, но отлично защищённая от ветра мульда с ледяным обрывом (как на С. Талгаре). Похоже, что именно об этой мульде нам говорил старший инструктор КСП А. Балинский — как об отличном месте для бивуака, использовавшемся их группой при восхождении 1963 года. Впрочем, никаких следов человека тут нет…

Хорошо, что здесь не надо долго трудиться над площадкой.

Радиосвязи вечером опять толком нет; кое-как дождались 21:00 и вниз, через облака, пустили зелёную ракету.

Август 1975

Пока не напились вдоволь, не вышли. Наблюдатели нас услышали. Самочувствие у всех отличное — как и погода. Ветер опять ослабел. В 9:30 выходим налегке, с минимальным грузом.

Придерживаясь всё того же направления — на юг, — выходим к скальному гребню, метров на 30–40 возвышающемуся над началом плато. Траверсируем метров 150 по чёрным сланцевым плитам 1-П категории трудности — нет, это не восточная вершина, туров здесь нет. Спускаемся и по плато идём дальше на юг. Следующий взлёт последний, за ним гребень медленно спускается с плато к юго-востоку. Здесь есть тур, есть ракетная гильза — но нет записки. Такое впечатление, что этот тур ниже скального гребня, который мы траверсировали; ну, да неважно.

К юго-юго-западу от тура — снежно-ледовый купол; обходим его по плато и продолжаем утомительный — из-за жары и жажды — путь к дальнему краю плато, где главная вершина. Некрутые увалы, снега по щиколотку, но всё равно трудно. Увалам нет конца.

Ветер слабеет, почти исчезает. Плато огромно, и при плохой видимости выйти к вершинному туру практически невозможно.

После двух часов ходьбы по плато «6600» мы стоим на главной вершине Кызыл-Огына — 6679 метров над уровнем моря. В туре две записки 1963 года.

Но приходится пускаться в обратный путь по этой «лыжной дистанции». Дружно решаем, что в такой погожий день мы ниже своей мульды спускаться не станем, северо-северо-восточный гребень начнём завтра с утра: утром и снег твёрже, и вообще оно вечера мудренее. Настроение прекрасное. С 17:30 до 21:00 мы отдыхаем, наслаждаясь крепким чаем и великолепным, как у Н. К. Рериха, закатом.

Наблюдатели в ответ на нашу зелёную ракету устраивают небольшой салют — спасибо! А потом где-то с середины северо-северо-восточного гребня взлетает белая ракета — значит, не побоялась непогоды взаимодействующая с нами группа миасского инженера А. Иващенко и вышла на 5-А!

10 августа 1975

Подъём в 5:30. Солнечно, ветрено.

Через два часа мы увидели встречную группу, ненадолго задержались с ними и снова пошли вниз по широкому гребню рядом с собственными следами.

А вот и та часть гребня, которую мы не проходили — идём рядом со следами группы А. Иващенко, машинально отмечая, как много зигзагов сделали ребята на подъёме.

Где надо, не забываем страховаться.

Вот и раздвоение гребня: ребята пришли по левому, со стороны Спартакиады, а мы спустимся по кулуару правого гребешка.

Всё. Где-то справа на морене наша «стартовая площадка», но мы там ничего не забыли. Кое-что мы оставляли, да — но не там. Наблюдателям было совершенно непонятно, почему мы по одному разгуливаем по морене, почему не спешим пить «наблюдательский» чаёк, а что-то упорно разыскиваем — что?

А мы искали свои разноцветные камушки — мы пришли за ними, как и обещали.

Основные характеристики маршрута:

Кызыл-Огын

6679 м

Комбинированный по восточной стене (первопрохождение)

Заалайский хребет

УСЛОВИЯ НОЧЁВКИ

Маршрут восхождения

Участок 1

• Длина: 40 м

• Характеристика: Разрушенные скалы с поясом монолитных выходов.

• Сложность: Трудный.

• Описание: Попеременное движение со страховкой через выступы и крючья.

Участок 2

• Длина: 60 м

• Характеристика: Натёчный лёд на полке двойного уклона, в верхней части ледовый лоб 70°.

• Сложность: Очень трудный.

• Описание: Попеременное движение с крючьевой страховкой и рубкой ступеней. Перила. От скал над полкой откидывает.

Участок 3

• Длина: 40 м

• Характеристика: Ледовый жёлоб.

• Сложность: Очень трудный.

• Описание: Крючьевая страховка, рубка ступеней. Перила.

Участок 4

• Длина: 70 м

• Характеристика: Заснеженный кулуар с выходами скал.

• Сложность: Средней трудности.

• Описание: Страховка крючьевая и через выступы, рубка ступеней. После полуночи похолодание и ухудшение погоды.

Участок 5

• Длина: 100 м

• Характеристика: Снежно-ледовый гребень с выходами скал.

• Сложность: Простой.

• Описание: Одновременное движение.

Участок 6

• Длина: 50 м

• Характеристика: Скальная стена с расщелиной, забитой льдом.

• Сложность: Очень трудный.

• Описание: Попеременное движение с крючьевой страховкой. Перила. Вытаскивание рюкзаков.

Участок 7

• Длина: 40 м

• Характеристика: Сыпучий снежный склон.

• Сложность: Простой.

• Описание: Одновременное движение.

Участок 8

• Длина: 15 м

• Характеристика: Ледовый сброс.

• Сложность: Очень трудный.

• Описание: Крючьевая страховка. Рубка ступеней. Перила.

Участок 9

• Длина: 30 м

• Характеристика: Снежный склон переменной крутизны, выводящий на северо-восточный гребень.

• Сложность: Средней трудности.

• Описание: Большей частью попеременное движение в кошках со страховкой через ледоруб.

Участок 10

• Длина: 50 м

• Характеристика: Широкие снежные взлёты переменной крутизны.

• Сложность: Средней трудности.

• Описание: Одновременное движение. Внезапное ухудшение погоды.

Участок 11

• Длина: 60 м

• Характеристика: Ледовый купол с трещинами.

• Сложность: Трудный.

• Описание: Попеременное преодоление трещин и купола, со страховкой крючьями и через ледоруб. Пурга, плохая видимость.

ХУШ

• Угол наклона: 35°

• Длина: 500 м

• Характер: Широкий снежный гребень

• Сложность: Средняя

• Особенности: На опасных участках — попеременное движение, со страховкой через ледоруб. Погода очень плохая: сильная метель, ураган.

• Время: 19:30

• Бивуак: В очень удобной, защищённой от урагана мульде.

9/УШ

• Год: 1975

• Угол наклона: 25°

• Длина: 50 м

• Характер: Широкий снежный гребень

• Сложность: Средняя

• Особенности: На отдельных участках — попеременное движение со страховкой через ледоруб. Погода ясно, холодно и ветрено.

• Время: 9:30

• Расстояние: 1,5 км

X

• Угол наклона: 20°

• Длина: 500 м

• Характер: Снежный склон, ближе к восточной вершине Кызыл-Огына — разрушенные скалы, осыпи.

• Сложность: Простая

• Особенности: Одновременное движение.

• Время: 11:00

• На восточной вершине в 14:30 (тур есть, записки нет).

XI

• Высота: 6600 м

• Длина: 1000 м

• Характер: Снежное плато

• Сложность: Простая

• Особенности: Одновременное движение.

• Расстояние: 0,8 км

ХП

• Угол наклона: 5°

• Длина: 1500 м

• Характер: Снежные склоны, выводящие к главной вершине Кызыл-Огына.

• Сложность: Простая

• Особенности: Одновременное движение.

• Время: 14:30 (в туре две записки).

• Расстояние: 1,2 км

ХП - XIX

• Характер: Возвращение по снежным склонам.

• Сложность: Простая

• Особенности: Одновременное движение, на отдельных участках — попеременное со страховкой через ледоруб.

• Время: 17:30

• Расстояние: 2,5 км

• Бивуак: На удобной мульде.

10/УШ 1975

• Маршрут: Спуск на ледник Заблуждения по северо-северо-восточному гребню классифицированным маршрутом 5—А к/тр.

• Сложность: Средняя

• Особенности: Одновременное движение рядом со следами, на отдельных участках — попеременно с подстраховкой через ледоруб.

• Время: 7:00

• Расстояние: 4,5 км

• Встреча: В 11:30 встречаются наблюдатели на леднике Заблуждения и спуск в базовый лагерь.